Культ личности: Элмор Леонард

До "Коротышки" Элмор Леонард написал тридцать одну повесть, трижды номинировался на Премию Эдгара Аллана По за лучший детектив (в 83-м году он получил эту награду), а журнал "Нью-Йоркер" называл его лучшим автором популярных романов всех времен и народов. Но при этом он был еще мало кому известен.
Сейчас глупых вопросов ему уже никто не задает. Он – знаменитость. И, что гораздо важнее, он – культовый писатель.
Понятие "культовый" определяется скорее ощущениями, чем сухими цифрами тиражей или доходов. Вокруг культового персонажа постоянно существует легкая истерия, имя его произносится с благоговейным придыханием, а книги или фильмы объявляются абсолютно гениальными или безусловно провальными еще до их создания. Казалось бы, отследив законы культовости, не так уж и сложно этого звания добиться.
Элмору Леонарду удалось отследить эти законы и войти в пантеон культовых авторов. Вот только произошло это лишь тогда, когда ему исполнилось семьдесят с лишним лет.

Первый закон культовости

Чтобы в наше время стать культовым американским автором, надо родиться и вырасти в Америке. Это как с американским президентом: народ, конечно, может благосклонно отнестись к любым "пришельцам", но в когорту избранных, то есть культовых, чужаку попасть неизмеримо труднее, чем своему.
Элмор Леонард родился в 1925 году в Новом Орлеане. Обряд обрезания был совершен на кухонном столе, у Элмора до сих пор где-то лежит эта столешница – sentimental value, как любят говорить американцы, милая, сентиментальная безделушка. В детстве старшая сестра читала ему вслух, а потом Элмор и сам начал поглощать любое чтиво, все подряд – от "Форбса", единственной печатной продукции, интересовавшей отца, до книг, которые приносила из библиотеки мать. "Некоторые из них были такими толстыми, там было так много слов! Я до сих пор иногда думаю, что в каком-то смысле в некоторых книгах слишком много слов".
В его первом литературном опыте слов было мало, и он оказался крайне удачным: в пятом классе Элмор написал пьесу о Первой мировой войне, сам же ее поставил и сыграл в ней главную роль. Следующее серьезное произведение он напишет лишь в 1951 году, уже отслужив в армии, отучившись в Детройтском университете и поступив на работу в рекламное агентство.

Второй закон культовости

Чтобы стать культовым, необходимо изучить рынок и свою потенциальную аудиторию.
Для рекламщика эта задача крайне проста. Леонард проработал в агентстве не один год и досконально изучил рекламный бизнес. Хотя бизнес этот его совсем не привлекал. Поэтому на работе, пока никто не видел, он писал рассказы. Бумага лежала в ящике стола, Элмор чуть-чуть выдвигал ящик, совал туда руку и вслепую писал свое очередное бессмертное творение. Если кто-нибудь подходил, он закрывал ящик и делал вид, что занят исключительно рекламной работой. Потом забирал рукопись домой и ночью на машинке перепечатывал начисто. Он, кстати, до сих пор не пользуется компьютером, предпочитая писать от руки – уже, конечно, не тайком и не в ящике стола.
Но основной проблемой было не где писать, а что писать. Конечный продукт должен был, во-первых, понравиться всем и, во-вторых, пользоваться спросом. Изучив рынок, Элмор пришел к закономерному выводу: будущее за вестернами.
Жанр вестерна в то время цвел пышным цветом. В любом журнале можно было прочитать рассказ о ковбоях, прериях и индейцах. Но главное – вестерны шли во всех кинотеатрах. А Элмор хотел завоевать Голливуд. "Едва ли не главной причиной моего интереса к вестернам в 50-е годы был тот факт, что фильмы, снятые в этом жанре, были безумно популярными. Поэтому я начал писать в этом жанре, причем старался, чтобы в моих рассказах было как можно больше диалогов. Я знал, что, если напишу все, как надо, Голливуд у меня что-нибудь обязательно купит". Чтобы научиться "писать как надо", Леонард ежедневно читал "По ком звонит колокол" Хемингуэя. Он, кстати, до сих пор считает этот роман одним из лучших вестернов в мировой литературе.
Но вестерны в конце концов начали терять популярность, и в начале 70-х Элмор, уже не работавший в рекламном бизнесе, но не забывший его законы, переключился на детективные романы. Детективы, как известно, популярны всегда.
Впрочем, слава и деньги, конечно, очень важны, но Элмору всегда нравился сам процесс. "Я нахожу удовлетворение в самом процессе письма. Я не пишу для того, чтобы стать известным, я пишу для того, чтобы себя удовлетворить". Стиль Леонарда абсолютно безыскусен. Единственное, чего он пытался добиться, – чтобы читателю было интересно. Ничего большего законы жанра от него не требовали. "Я всегда писал просто. Знаете, не так: "Войдя в комнату, он обнаружил…" – нет, я всегда очень прямо выражаюсь: "Он вошел в комнату". Но проза всегда несет отпечаток индивидуальности героя, я всегда пишу с чьей-нибудь точки зрения, и эта точка зрения меняется на протяжении книги".
Ясные интонации, легкая ирония, закрученные сюжеты, простенькая коллизия: "плохие парни" выступают против "хороших парней". То "плохие", разъезжающие в дорогих автомобилях, стреляют в "хороших", одетых в потрепанные костюмы, и, конечно, промахиваются. То "плохие", скачущие на пегих лошадях, стреляют в "хороших", одетых в потрепанные джинсы, и тоже, конечно, промахиваются. А бывает и так, что "плохие", торгующие оружием, стреляют друг в друга и, разумеется, убивают наповал. Логика Леонарда проста: плохие парни отличаются от хороших лишь тем, что плохие всегда что-то из себя строят. А хорошие – они такие, какие есть. Им ни к чему притворяться.
Сам Элмор Леонард был, безусловно, "хорошим". А в то время, в 60-80-е годы, такие персонажи еще не могли стать культовыми.

Третий закон культовости

Чтобы стать культовым американским писателем 60-х годов, необходимо было вести себя как "плохой парень" и писать о расширении сознания. Чтобы стать культовым американским писателем 90-х, надо было стать "хорошим парнем" и участвовать в кинопроцессе, причем желательно мелькать где-нибудь недалеко от Квентина Тарантино.
Расширение сознания Элмора Леонарда никогда не интересовало. Но звериное чутье рекламщика подсказало: надо работать для кино. Первые фильмы, поставленные по его книгам, были совершенно ужасны. "Я пытался посмотреть какую-то из этих картин в кинотеатре в Нью-Йорке. Через двадцать минут после начала фильма женщина, сидевшая передо мной, сказала своему другу: "Это самый плохой фильм из всех, которые я видела в своей жизни". Ну вот, тогда мы втроем встали и вышли".
Он был известным писателем в 60-е, популярным писателем в 70-е, получал почетные награды в 80-е. По его книгам снимали плохие фильмы в 60-е, очень плохие в 70-е, средние в 80-е. Хорошо, но не блестяще. Надо было ждать 90-х годов.
И вот в самом конце века чудо свершилось. Кинорежиссеры начали обращать внимание именно на такую прозу – ироничную, закрученную, но вместе с тем не выдающуюся. И вот в 1998 году режиссер Квентин Тарантино ставит по роману Леонарда "Ромовый пунш" фильм "Джекки Браун", свою самую большую неудачу. Но царь Мидас конца ХХ века, Тарантино делает культовым все, к чему прикасается.
Так Элмор Леонард входит в историю кино, а заодно и литературы.
Отныне Элмор может не волноваться за свою судьбу. Газеты и журналы наперебой поют ему хвалу: "Никто не пишет лучше, чем он", "Величайший писатель", "Вне конкуренции". Некоторые открыто заявляют, что фильм Тарантино гораздо хуже, чем книга Леонарда, дескать, нельзя было делать героиню негритянкой, когда в книге она – зеленоглазая блондинка. Элмор, правда, был не только соавтором сценария "Джекки Браун", но и исполнительным продюсером картины, так что в успехе или неуспехе фильма можно было обвинять как режиссера, так и самого Леонарда. А тем временем Тарантино, не обращая внимания на нападки критиков, решает экранизировать еще три книги Элмора.
Фильм "Вне поля зрения" с Джорджем Клуни и Дженнифер Лопез заставляет умудренных критиков кричать от восторга. За него Леонард получает еще одну Премию имени Эдгара Аллана По, теперь уже за лучший сценарий. Братья Коэн собираются экранизировать новую книгу Леонарда Cuba libre ("Свободная Куба") – и, поговаривают, это будет нечто среднее между "Английским пациентом" и фильмом "Буч Кэссиди и Сандэнс Кид". А братья Коэн – это даже больше, чем культ. Это завершающий штрих в продуманном, правильно созданном мифе о Великом Писателе.
Тут можно ставить точку. Вежливый интерес к детективам Леонарда превратился в легкую истерию. Ему посвящают интернет-сайты, в которых обсуждают еще не написанные произведения, например, Be Cool – последнюю книгу Элмора, по которой в следующем году собираются делать фильм. Рабочее название фильма – "Be Cool, или Достать Коротышку-2". Хорошее название для заведомо культового произведения: cool – это не только "хладнокровно", но и "круто". Be cool – будь крутым. Be cult – будь культовым.
Теперь быть культовым Элмору не стоит ни малейшего труда. Ему подражают, его зовут на все светские мероприятия, ему пишут письма и посвящают удивительно трогательные стихи:

Я хотел покончить с собой,
но до меня дошел слух,
что Элмор Леонард написал новую книгу.

Он зарабатывает кучу денег. Его жена восхитительно готовит. У него пятеро детей и девять внуков. С его мнением считается сам Квентин Тарантино. Вроде бы все хорошо. Но преуспевающему, популярному, культовому автору Элмору Леонарду в последнее время все чаще снится один и тот же сон. Ему снится, как он приходит работать в рекламное агентство. Это его первый день на новом месте, он входит в комнату, осматривается, видит стол с чуть приоткрытым ящиком, кривобокий стул, полки на стенах. На полках, как в сказке "Алиса в стране чудес", стоят какие-то консервные банки. И тут Элмор с ужасом осознает, что именно здесь, в рекламном бизнесе, он и будет теперь работать всю жизнь. "Боже мой, – думает он. – Кажется, это надолго".