Космос наш?

Прямо скажем, эпоха Сталина не нуждается в дополнительном очернении. Даже ее защитники, кроме самых оголтелых безумцев, признают, что тогда творились страшные дела. Нет ничего удивительного или предосудительного в том, что режиссеры обращаются к тем событиям, когда хотят рассказать мрачную или пугающую историю. Но даже на фоне самого жесткого российского и западного антисоветского кино «Номер 44» Даниэля Эспиносы перегнул палку.

Напомним, что этот детектив-триллер, основанный на романе британского автора Тома Роба Смита, утверждал, что в сталинские времена убийства в СССР объявлялись несчастными случаями и не расследовались, поскольку партийные чиновники настаивали, что преступления такого рода возможны лишь при «загнивающем капитализме». Милиция и спецслужбы не ловили даже серийных маньяков, убивающих маленьких детей. Поэтому главный герой картины вынужден был вести расследование на свой страх и риск, преодолевая всевозможные преграды.

Абсурдность этого сюжета была очевидна любому, кто живет в России. Конечно, в СССР ловили убийц, в том числе серийных. Вспомним «Место встречи изменить нельзя» – вымышленный сериал, вдохновленный реальными событиями. Да, банду Ивана Митина ловили три года, с 1950-го по 1953-й, что было недопустимо долго для охоты на столь наглых преступников. Но главное, что на бандитов охотились и что в итоге их изловили, изобличили, осудили и расстреляли.

Да, советская юстиция не признавала, что есть люди, которые совершают убийства просто потому, что им нравится это делать, и в преступлениях серийных маньяков всегда искали подоплеку (убийство с целью ограбления, убийство после изнасилования и так далее). Да, это затрудняло борьбу с преступниками, потому что для следствия важно понимать, чем руководствуется злодей и как он выбирает свои жертвы. Но борьба велась, и маньяков выявляли. В том числе в разгар сталинской эпохи. Отрицать это может только человек, который ничего не знает и не хочет знать о советской жизни.

Выпустить такое кино в российский прокат значило бы поддержать рублем запредельный и оскорбительный вымысел, и по поводу «Номера 44» было принято справедливое решение. Хотите снимать подобные фильмы про нашу страну? Снимайте, но зарабатывайте на них в своих странах, а не у нас. И картина с участием Тома Харди и Нуми Рапас провалилась в прокате, собрав 12 миллионов долларов при бюджете в 50 миллионов. Как и можно было предположить, за пределами нашей страны и окружающих государств фильм о сталинской эпохе ажиотажа не вызвал. У Запада своя история, и западные зрители предпочитают кино про свое, а не чужое прошлое.

Сейчас, через два года после фиаско, Эспиноса предлагает публике новый фильм в совсем ином жанре. «Живое» – фантастический хоррор в духе «Чужого», в котором астронавты МКС находят в космосе инопланетное существо и быстро осознают, что крошечное создание далеко не так безобидно, как кажется на первый взгляд. Монстр мутирует, стремительно приспосабливаясь к любой обстановке и к любой еде, в том числе разумной, и научная экспедиция превращается в кошмар наяву.

Чтобы сделать картину более страшной, создатели ленты (помимо Эспиносы это сценаристы «Дедпула» Ретт Риз и Пол Верник) постарались сделать ее правдоподобной и минимально фантастичной. Поэтому действие «Живого» развивается на реальной МКС, а не на вымышленном «Ностромо», как в «Чужом». А так как изобразить МКС без россиян было бы абсурдно, то в фильме есть русская героиня по имени Катерина Головкина, которую сыграла не какая-нибудь голливудка, а уроженка Минска и жительница Москвы Ольга Дыховичная – актриса, постановщица, сценаристка и бывшая жена актера и режиссера Ивана Дыховичного.

Пожалуй, именно это мы хотели бы видеть в западном кино, когда оно затрагивает российские темы. Сыгранная российской актрисой положительная российская героиня – да еще такая, чья профессия подчеркивает главное достижение нашей страны. Конечно, всего один российский космонавт на борту МКС – это нелепость (сейчас на станции живут три россиянина, два американца и француз), но зато Головкина – командир экипажа. Как говорится, «нас мало, но мы в тельняшках». Понятно, не все русские в американских фильмах могут и должны быть космонавтами. Но есть и другие уважаемые профессии, и хотелось бы, чтобы голливудцы перебрали их все, а не показывали наших сплошь киллерами и бандитами.

Но мечты мечтами, а реальность реальностью. Как и предыдущая картина Эспиносы, «Живое» в плане изображения нашей страны и наших граждан – исключение из голливудских правил. Обычно американцам есть дело до нас, лишь когда мы угрожаем их интересам, и потому россияне в американских лентах почти всегда оказываются не протагонистами, а антагонистами. В лучшем случае «наши» становятся второстепенными положительными персонажами. Как это происходит в «Живом», где главные роли исполняют Джейк Джилленхол, Ребекка Фергюсон и Райан Рейнольдс. Невозможно винить Голливуд за то, что своя рубашка ему ближе к телу и что русские для него – даже большая экзотика, чем японцы (в экранном экипаже МКС есть японский космонавт, сыгранный Хироюки Санадой).

Вот почему, если мы хотим видеть на экране наших героев и наши истории, нам нужно поддерживать наше кино – конечно, параллельно добиваясь того, чтобы оно выпускало фильмы, которые нам хочется смотреть. Можно ругать Эспиносу за то, как он изобразил нас в «Номере 44», и хвалить его за то, что он исправился в «Живом» (молодец, Даниэль, вот тебе блинчик со сгущенкой!), но важно понимать, что мы и наши мнения для голливудцев не приоритет и что мы никогда им не будем.

Наш прокатный потенциал достаточно велик, чтобы с нами лишний раз не ссорились, но он недостаточно значителен, чтобы нам регулярно стремились угодить. Так что если нам мало Головкиной из «Живого» и мы не хотим видеть Демидова в «Номере 44», то придется платить за полуудачные ленты вроде «Притяжения» и бороться за то, чтобы наше кино развивалось. Всегда лучше кормить свою армию, чем чужую, и в искусстве это так же верно, как и в военном деле. Если, конечно, вы не живете в крошечной стране, которая ни на что не претендует и питается крохами с чужого стола.