Международная солидарность трудящейся нечисти

Две стильные экранизации комиксов подарил Голливуд трудящимся на Первомай. Что ж, можно и отдохнуть. Один комикс Марвела - для взрослых ("Блэйд 2"), с него на премьере уводили забоявшихся маленьких девочек. Другой комикс Марвела - для детей ("Человек-паук"), но взрослые на премьере тоже громко хихикали.
"Блэйд 2" хорош в первую очередь тем, что плохая первая серия уже ввела в курс дела, и мало что надо объяснять. Бывший вампир, охотник на вампиров Блэйд (Уэсли Снайпс) два года ищет своего пропавшего учителя Уистлера (Крис Кристофферсон) и наконец находит. Но вампиры охотятся на него взаимно и придумывают страшную штуку. За эти годы возникла новая раса вампиров, которые пьют кровь у самих вампиров и размножаются с дикой скоростью. Ни серебро, ни чеснок на них не действуют. Остается яркий свет, но они прячутся в канализации. Главный вампир предлагает охотнику объединиться в борьбе против этой расы и дает ему под начало свой личный отряд спецназа. В отряд входит его главная дочь.

За счет того, что ничего объяснять не надо, много чего происходит. Говорят редко, сценарист Дэвид Гойер потрудился над меткостью реплик. "Как заявлял мой папа, перед тем как укокошить маму, большие дела надо делать самостоятельно" или "Зачем вы с ними, вы же человек? - Да нет, я юрист". Каждый из персонажей достаточно выразителен, чтобы, когда действие происходит сразу в пяти местах, и они постоянно монтируются, в голове ничего не путалось. Спецназ в духе хэви-металл, главный вампир - из "Дракулы", новая раса - из "Носферату", Уэсли Снайпс в принципе неподражаем. Спецэффектами действие тоже не заливается, а усиливается, где надо. Нижняя челюсть у новой расы - в лучших традициях некрореализма. Перед укусом подбородок раскрывается, из него вместо языка вылезает, грубо говоря, окровавленный член, змеящийся на конце массой пиявок-присосок, и присоски впиваются в шею жертвы. Тут-то девочку и вывели.

Подобные изыски доступны сменившему Стивена Норрингтона испанскому режиссеру Гильермо дель Торо благодаря, видимо, хорошей староевропейской школе. При взгляде на декорации ночной и подземной Праги вспоминается как "Метрополис" Ланга, так и "Мефисто" Сабо. Оргия в ночном клубе с последующим расстрелом имеет ввиду оргию штурмовиков из "Гибели богов". Погоня в канализации не удалась бы без внимательного изучения "Канала" Анджея Вайды. Да и оператор-британец Габриэль Беристейн не зря когда-то снимал "Караваджо" и "Арию".
Ассоциации с киноклассикой, даже если они чужды публике, придают "Блэйду" определенный масштаб, выходящий за рамки детсада. Новые технологии как бы произрастают из старых мифологий. Голливудские войны с кровососущими приобрели у испанца явный привкус войны с фашистами. А в связи с тем, что главное - все равно развлечение, максимум действия на сантиметр экрана в минуту, все сходится в определенное единство псевдоготического стиля, вбирающего в себя и "великие немые" сантименты, и футуристическую "войну всех против всех". Народ выходит, удовлетворенный инстинктивно.

"Человек-паук" более простодушен, отсылая к одной лишь культуре - самих комиксов Марвела, воскрешавших в эпоху американского кризиса 30-х годов XX века эпоху просперити (20-е годы XX века), которая, в свою очередь, держала за образец английскую викторианскую эпоху (вторая половина XIX века). Зато в него вложено 140 млн. долларов, то есть "отсылка" близится к совершенству, поскольку действие происходит как бы сейчас.

Пасторально-подробно сиротка-очкарик (Тоби Магуайр) живет в аккуратненьком домике при дядюшке с газетой и тетушке с вязанием, а в школе подвергается унижениям от переростков неарийского типа. Запасшись уникальными способностями после укуса на экскурсии в лабораторию, что характерно как раз для науколюбивого XIX века, он мстит только переросткам, а потом тайно помогает всем, попавшим в беду: при пожаре, в темном переулке, в автокатастрофе. С другой стороны, отец лучшего друга сиротки-очкарика, гениальный изобретатель (Уиллем Дефо), не понятый заказчиками в погонах, вынужден поставить на себе уникальный эксперимент. В результате этот любитель чиппендейловских стульев и венецианских зеркал тоже приобретает способности, но с противоположным знаком. Он начинает мстить всем, вставшим на пути: погонам, акционерам, девушке своего сына. Но девушка (Кирстен Данст) одновременно - тайная зазноба Тоби Магуайра, и рано или поздно их с Уиллемом Дефо дорожки пересекутся (пересечение дорожек с лучшим другом-сыном Дэфо явно оставлено на вторую серию "Человека-паука"). Наряду с девушкой и погонами между добром и злом оказывается весь город.

Главный прикол картины - все в той же начинке из высоких технологий, но уже именно для фантазий о высоких технологиях в ту пору, когда их не было. Комиксы могли только нарисовать охренительный летающий скейтборд для Дэфо или паутину, которой плюется запястье Магуайра, а у постановщика Сэма Рэйми все это почти всамделишное. Развитие действия, разумеется, обеспечено не по дням, а по часам, но оно еще сплошь связано с "неузнанностью", "неуязвимостью" и "полетами в поднебесье". То есть при детсадовском сюжете "Человека-паука" спецэффекты становятся самоигральными. Впрочем, за счет воспоминаний о "поре, когда спецэффектов не было" стиль в них тоже намечен. Демонстративно ожившие рисуночки имеют основания в рисуночках, а не в кино.

Редакция ежедневной газеты, собрание акционеров, знакомство с родителями - типичнейшие места действия для американских 30х годов (семейные ценности повсеместно). Рушащиеся архитектурные излишества, как и падение вагончика канатной дороги с очередной экскурсией школьников - в принципе ретро-страшилки в эпоху падения "Боингов" и небоскребов. Состояние "очкарика" или "вечной женственности" Кирстен Данст тоже вышли из моды сразу после Второй мировой, только у нас Шурик сохранялся вплоть до начала 70х. Да и облегающее трико "положительного" Магуайра наряду с металлоконструкциями "отрицательного" Дэфо и его конкурентов - примета ретро-гуманизма, антропоцентрического. Что повторяет человеческие очертания, то и хорошо.
При этом детская радость, когда вчерашний очкарик сегодня на глазах всей школы бьет морду переросткам - она как бы вечная ценность. И любая изобретательность по поводу взрывов, падений, погонь, полетов, пожаров во все времена сгодится. Единственное, что настораживает: "Супермен" четверть века назад тоже виделся пределом техники, а сегодня смотреть нельзя. Впрочем, как дополнительное изобретение для взрывов и пожаров именно стойкий ретро-характер может спасти "Человека-паука" и через четверть века. Короче, народ выходит, наивно умиленный.

Текст: Екатерина Тарханова