Рецензия на фильм «Афера Стивена Гласса»

За год внештатного сотрудничества с журналом "New Republic", который "читают на борту самолета президента", сопливый неопытный Стивен Гласс (Хайден Кристенсен) опубликовал более 40 больших программных статей, принесших ему широкую известность в узких кругах столичной прессы. Он врал в них все от начала до конца. На 42-й статье про малолетних хакеров его разоблачили в конкурирующем издании, и фильм, собственно, демонстрирует две вещи. Один пример – как удавался обман, другой – как перестал удаваться. Фильм очень точно воспроизводит сам процесс журналистской работы, редакционную жизнь, отношения с главным, с издателем, между собой, с соседями. Везде они одинаковы, от "Variety" до "Конотопской зари коммунизма". Но благодаря типизации, "попаданию в яблочко" речь получается, наоборот, не узкоспециальной, а общедоступной, высвечивающей в принципе технологию обмана, чего бы он ни касался.

Это большой плюс фильма, увеличивающий интерес. Как все покупались на комплименты Стивена Гласса и на его обходительность (не забыть угостить жвачкой, не забыть поздравить с именинами), не замечая, что всего этого чуть-чуть больше, чем надо. В конце концов, разница между людьми давно уже неотличима от патологии. Как все покупались на его безусловный талант – "нестандартный подход", "инициативность", "легкое перо", "чувство юмора" – не замечая недостаточности всего этого для реального владения профессией. Для последнего неизбежны "критическое направление ума" и "неудобный характер". Как все предпочитали по привычке не замечать, сколь бурно он бьет себя в грудь по каждому вроде бы пустяку – чтобы не дай бог не начать сомневаться. Сомнение в личных качествах предполагает выяснение отношений, унизительное для профессионалов. Как, наконец, когда он начал выкручиваться, все до последнего хватались за соломинку – лишь бы так и не заметить, что их безнадежно обманывали. Если все – обман, какая может быть профессия?

Второй большой плюс – что история, взятая из газетной статьи, на двести процентов подлинна, включая имена, даты и место происшествия. Отсутствие домыслов и присутствие лишь жизненного случая постоянно подчеркивается. "Художественных образов" минимум – как молоденький, 24-летний в 98-м году политический журналист стоит посреди Вашингтона, оглядывает прохожих, вывески и дома, и объясняет, что всегда записывал все подробности всего, что видел, "потому что люди хотят, чтоб написанное убеждало". Больше в душу к Стивену Глассу фильм не лезет, "видение в колледже" уже не в счет, так как является самоочевидным финалом, и зазор между реальными людьми и играющими их актерами сохраняется все кино. Кто что думал – не дело фильма, исполнение весьма сдержанно, закадровый комментарий отсылает к реальным людям. После Хэнка Азария, сыгравшего Майкла Келли, даже жалко этого никогда не виденного Келли, недавно погибшего в Ираке.

Этот плюс связан с тем, что фильм снят не режиссером и не актером, ставшим режиссером, а именно сценаристом. Билли Рэй по должности обязан отслеживать общую суть, краткость и ясность картины и не вестись на "архитектурные излишества", не самовыражаться на пустом месте. Поставить кино Билли Рэю позволил продюсер Том Круз, что симптоматично в Америке. Там есть отдельная порода людей, лучше других знакомых с абсолютным обманом, так что не в первый раз кинозвезду потянуло досконально разоблачить обман. Не так давно этим занимался кинозвезда Роберт Редфорд ("Телевикторина"). Поэтому при всей ненависти кинозвезд к журналюгам в фильме не видно личной мести Тома Круза нашему брату. Он не пожалел денег именно на доскональность, и при супер-скромном бюджете в 6 млн. долларов выглядит все аккуратно и дорого.

К концу фильма, особенно после сцены Хайдена Кристенсена и Питера Сарсгаарда с глазами и адвокатами, распознавание всех тонкостей вранья разложено по полочкам, как в медицинской энциклопедии. Стивен Гласс никого не убил, не ударил, прямо даже не ограбил. Он лишь получал зарплату фактически своих коллег, отнимал их карьеру, рубил под себя общий сук под названием "работа", а там – хоть трава не расти, и делал все это их руками, честно глядя им же в глаза. Он подрывал не "строй", не "государство", не "общественный порядок", а сам факт нормальной жизни всех на свете людей.

Этим много опасней, чем Лео ДиКаприо в "Поймай меня, если сможешь", и много современней.

Текст: Екатерина Тарханова