Вас не слышно: почему два новых «Крика» сильно уступают старым четырем?

Новые «Крики» — жутко несовременные фильмы

Первый «Крик» выходил на закате слэшеров. Аудитория устала от клишированных последних девушек-отличниц, наивных жертв маньяка, которые постоянно спускаются в тёмные подвалы, и всесильных убийц. Сценарист Кевин Уильямсон и режиссёр Уэс Крэйвен придумали идеальный постмодернистский хоррор для поколения 90-х: с одной стороны, герои фильма прекрасно знают правила жанра и понимают, как вести себя с убийцей в маске, с другой — бесславно повторяют одни и те же ошибки. Авторы не переизобретали слэшер, а лишь добавляли юмор, делали акцент на детективных элементах и очеловечивали главных героев. Аудитория подход оценила — и наградила фильм искренней фанатской любовью.

 Дженна Ортега в роли Тары на кадре из фильма «Крик»

В 2022 году «Крик» вернулся на экраны. Но уже без режиссёра Уэса Крэйвена: он умер за 7 лет до выхода продолжения-ребута. Молодые постановщики Мэттью Беттинелли и Тайлер Джиллетт сняли метаперезапуск: события картины почти в точности повторяют классику 1996 года — ведь по сюжету убийца из Вудсборо мечтает дать старт новой серии жертв. Симпатичная задумка, высмеивающая жажду Голливуда возрождать старые франшизы, столкнулась с суровой действительностью: всё это уже было в «Крике 4». Поздний сиквел 2011 года тоже отменял все правила жанра, советовал подозревать каждого персонажа — даже Сидни Прескотт — и иронизировал над фанатским комьюнити, которое легко превращает трагедию в культ. В начале 2010-х заслуженные хоррормейкеры Уэс Крэйвен и Кевин Уильямсон чувствовали дух грядущего десятилетия лучше, чем амбициозные сценаристы и режиссёры 2020-х.

Кадр из фильма «Крик»

С «Криком 6» всё ещё прозаичнее. На шестой части авторы с трудом выбирают новый объект для насмешек и иронизируют над тем, что называется «риквел» — частично перезапуск, частично продолжение. В отличие от ремейков и ребутов, риквелы — не такое уж и частое событие даже для фанатов жанра: за последнее время зрители видели только нового «Кэндимена» или «Хэллоуин» Дэвида Гордона Грина. А значит, и устоявшихся шаблонов у формата меньше. Не зная, как выкрутиться из этой ситуации, сценаристы снова заимствуют концепт «Крика 4»: старые правила ничего не значат, под подозрением каждый, а фанатское комьюнити — предмет насмешки (звучит подозрительно знакомо, не так ли?). Подобные повторы из фильма в фильм было сложно представить в классической франшизе, но в перезапуске они, кажется, уже стали данностью.

Последняя девушка новых «Криков» — бледная копия Сидни Прескотт

Оригинальные «Крики» очеловечивали слэшер. Это одна из немногих хоррор-франшиз, в которых внимание уделяют не убийце, а последней девушке и другим жертвам. Ведь за маской Призрачного лица постоянно скрываются разные люди, а вот герои, пережившие нападения, остаются неизменными. Например, волевая Сидни Прескотт, которую, кроме всего прочего, с трудом можно было назвать классической «последней». Она занималась сексом — и всё равно выживала, а на протяжении четырёх частей сталкивалась с рядом ментальных травм: проблемами в семье, предательством парня и несколькими покушениями на убийство. Ни в «Пятнице, 13-е», ни в «Техасской резне бензопилой» нам не показывали в деталях, как протагонистка переживает встречу со злодеями и как это сказывается на жизни.

К последней части зритель уже полностью ассоциировал себя с Прескотт — и желал ей навсегда победить фантомных и реальных монстров в масках. Да и сама Сидни начала проявлять солидарность: она работала на линии службы поддержки и отвечала на звонки жертв насилия. А ещё героиня наладила контакт с другой последней девушкой франшизы — высокомерной, бесстрашной и циничной журналисткой Гейл Уэзерс. В любом другом слэшере та бы умерла в первые полчаса, но в «Крике» пробивной характер героини, наоборот, не раз помог пережить нападения Призрачного лица.

Мелисса Баррера в роли Сэм Карпентер на кадре из фильма «Крик 6»

«Крик» 2022 года и «Крик 6», кажется, навсегда прощаются с любимой героиней. На смену Сидни Прескотт приходит девушка по имени Сэм Карпентер (Мелисса Баррера). По сути, новая протагонистка франшизы — точная копия предыдущей. На ней тоже тяжёлым грузом висят грехи и травмы родителей (Сэм — внебрачная дочь Билли Лумиса), она также переживает предательство парня, оказавшегося убийцей, а в новом фильме испытывает аналогичные проблемы с доверием и ни на шаг не отпускает свою сестру Тару (Дженна Ортега). При этом довольно блеклая актриса Мелисса Баррера сильно проигрывает на фоне Нив Кэмпбелл, которая мастерски объединяла в себе уязвимость и силу, так что фанатская любовь новой звезде франшизы точно не грозит.

Нив Кэмпбелл в роли Сидни Прескотт на кадре из фильма «Крик»

Второстепенные герои ребута одномерны

До последнего времени в «Крике» было еще два неумирающих персонажа: полицейский Дьюи Райли (Дэвид Аркетт) и журналистка Гейл Уэзерс (Кортни Кокс). Судьба дуэта рифмовалась с жизнями реальных актёров вне площадки: они поженились, развелись, но сохранили дружеские отношения. Так Уильямсон и Крэйвен внедрили в фильм искреннюю любовную мелодраму, за которой следить было не менее увлекательно, чем за традиционной резнёй в Вудсборо.

Джасмин Савой Браун в роли Минди на кадре из фильма «Крик 6»

Герои «Крика 6» тоже начали вступать в отношения, но ни один из персонажей даже близко не подобрался к очарованию неловкого Дьюи или пуленепробиваемой Гейл. Минди (Джасмин Савой Браун) — хоррор-гик и полная копия своего дяди Рэнди, Чад (Мейсон Гудинг) — рубаха-парень со сверкающей улыбкой, а Тара Карпентер (Дженна Ортега) — героиня-функция, на фоне которой лучше видна гиперопека Сэм. Следить за их личными жизнями всё равно что смотреть затянувшуюся мыльную оперу. 

Кортни Кокс в роли Гейл Уизерс на кадре из фильма «Крик»

В новых «Криках» нет мультижанрового баланса

Ребут «Крика» замаскировал недостаток идей раздувшейся меташуткой: всё, что вы видите, — перезапуск, поэтому на экране сознательно повторяют события оригинала и ломают четвёртую стену в каждом диалоге. Обаятельные скромняги вроде полицейского Дьюи сменились карикатурными накачанными парнями и гиками. А ирония, граничащая с нежной любовью к жанровым типажам, превратилась в едкую насмешку. А в «Крике 6» нет даже этого. Лишь однажды Минди объясняет друзьям, как работают риквелы, и замолкает вплоть до финальных титров. 

Так же небрежно, как и с комедией, «Крик» и «Крик 6» обходятся с детективом. Каждый фильм франшизы — мастерский whodunit с огромным количеством подозреваемых и улик. В финале объяснение не всегда должно быть логичным и последовательным — главное, что во время сюжетного поворота зритель обязательно сломает себе голову. Желая связать все шесть частей сквозными персонажами, новые фильмы низводят всё до выяснений отношений между троюродными братьями и внебрачными детьми злодеев. Кажется, уже никто и не удивится, если в седьмом фильме преступником окажется злобный брат-близнец или подросший младенец, которого перепутали в роддоме.

Дженна Ортега в роли Тары на кадре из фильма «Крик 6»

Утешительный бонус: «Крик 6» кровожаднее предыдущих пяти частей

Режиссёры «Я иду искать» Мэттью Беттинелли и Тайлер Джиллетт по-прежнему завораживающе снимают сцены насилия. В «Крике 6» Призрачное лицо гонится за героями в метро, обстреливает несчастных в супермаркете из дробовика и пытается скинуть с высоты многоэтажного дома. Многие персонажи получают по несколько ножевых ударов — и всё равно выживают. Можно сказать, что всё-таки одно нововведение в ребуте уже есть: авторы делают протагонистов такими же неубиваемыми, как и злодеи. В очередном сиквеле негодяю в маске точно не поздоровится. 

Кадр из фильма «Крик»