«Завод»: социальный плакат с сердцем добротного боевика

Завод, на котором работают главные герои, собираются закрыть — его вероломный хозяин, негодяй, бандит и вор, сказал, что прибыли тот давно не приносит. Другую работу в городе не найти, когда выплатят зарплату за полгода, проработанных за просто так, — не ясно. Суровый одноглазый рабочий по прозвищу Седой решает взять судьбу в свои руки: он собирает команду коллег-заводчан и похищает несправедливого бизнесмена с целью выкупа. Они баррикадируются в одном из цехов, куда вскоре подъезжает личная охрана негодяя — теперь Седому и команде предстоит долгая физическая и моральная схватка с профессиональными головорезами.

Юрий Быков за весьма короткий срок (и, по сути, благодаря одному лишь фильму) из тихого жанрового режиссёра превратился в одно из самых громких имён отечественного кинематографа. И чуть ли не самое любимое у зрителей — оно и понятно: хоть кто-то в России начал говорить на важные темы без монокля в глазу. Вот только после успеха «Дурака» — фильм, кроме прочего, даже добрался до узкого американского проката и получил там отличные оценки — что-то в Быкове, кажется, перемкнуло. Режиссёра начало кидать из крайности в крайность: сперва он ударился в сериальное производство, предав свой привычный авторский стиль. Теперь, в «Заводе», он этот стиль возвёл в абсолют.

Он откровенно заигрался с социальными посылами и смыслами, увлёкся меланхоличным ужасом а-ля какой-нибудь Звягинцев, с которым Быкова так часто и несправедливо сравнивают. У него ведь кардинально другие методы, вместо тонкой поэзии — пробивная проза жизни, крики на разрыв аорты, жестокие споры «настоящих» мужиков, так отчаянно-брутально сыгранных Шведовым и Абашиным. В отличие от прочих, Юрий не ставит себя выше героев, какими бы одномерными те ни были. Но тут же, как ни странно, проявляется колоссальная проблема: не выводя себя из уравнения, режиссёр и говорить начинает на одном языке со своими персонажами.

«Завод» как бы подводит итог всем речам своего автора, вступает в открытый диалог с его прошлыми работами — будто там действительно были мысли, к которым стоит возвращаться. И про дураков тут вспомнят, и герою Шведова в рифму с финалом «Жить» прокричат «Живи!». Последнее, кстати, вполне могло вылиться в нечто интересное – смену ракурса, новый взгляд на вечную канитель о жизни среди воров и беззакония, которую режиссёр ведёт уже почти десяток лет. Но к финалу фильм так и не определяется, что и зачем он хочет сказать, спотыкается о тысячу выброшенных тезисов и сводит всё к натянуто-символичной концовке.

В этой попытке быть метафоричнее, символичнее, умнее в конце концов и есть главных грех «Завода». Если раньше Быков мог протолкнуть откровенную социальщину через жанровое ядро, то теперь не хватает и его. Хотя жанровости тут, надо заметить, больше прежнего — не открывай герои так часто рот, из фильма вполне мог бы выйти достойный криминальный боевик. Быкову лишь стоило почаще менять язык кухонной брани на киноязык: а так выходит, что лучшие моменты фильма — те, в которых действия много, и те, в которых не происходит ничего.

С 7 февраля в кино.