Рецензия на фильм «Кубок»

Появление "Кубка" в российском прокате можно назвать хорошо продуманной – то есть безобидной – провокацией. "Кубок", – гласит анонс, – первый в истории кино фильм крошечного гималайского Королевства Бутан, оккупированного Китаем". Но геополитическая спекулятивность вряд ли озаботит наш ограниченный зрительский контингент, давно положивший с прибором на политику. А тем более ту, что делается за пределами Садового кольца.

С познавательной точки зрения фильм извещает нас о том, что: а)тибетские беженцы, гонимые китайским правительством, сохраняют традиции предков в эмигрантских монастырях; б) монахи в изгнании гораздо культурнее и своих собратьев из метрополии, и окрестных индусских жителей: они регулярно моются и открыты веяниям мировой цивилизации, включая телевидение и футбол.

А также включая кинематограф: ведь "Кубок" снят Ламой Кхентце Норбу – духовным настоятелем нескольких монастырей. Распознанный как третья реинкарнация тибетского святого Ламы Джамьянга Кхентце Вангпо (1820 – 1892), он с тринадцати лет помешался на видеосъемках и всего за две недели изучил процесс кинопроизводства. Жизнь этого восточного вундеркинда – живой пример для наших кинематографистов, десятилетиями томящихся в тенетах ВГИКа и собственных комплексов: ни Эйзенштейн, ни Тарковский не находят в них своего нового воплощения.

Между прочим, Лама одним из своих кумиров числит не кого-нибудь, а Тарковского. Но это не значит, что он будет в каждом кадре предъявлять напоказ высокую духовность. Напротив, "Кубок" приятен именно своей легкостью. Вполне современное конъюнктурное зрелище, пропитанное мультикультурным гуманизмом.

Сюжет: и монахи (которые, кстати, играют сами себя) чувствовать умеют. Только ничего общего с тем, что мы видели недавно в неосамурайском фильме "Табу". Секс по-прежнему под запретом: даже самый что ни на есть банальный "гетеро". Вот-вот, кажется, мелькнет в кадре порножурнал или прозвучит какая-то скользкая шуточка, но нет: Лама хорошо знаком с законами сублимации. Невостребованная энергия молодых мужчин уходит – правильно – в футбол. Взятый не как физический тренинг, а как эмоционально окрашенная идея, в сущности – религия. Так что буддизму остается скромная роль бытовой филососфии.

Монахи по ночам бегают не в бордель, а в соседнюю деревушку, чтобы болеть за чемпионат мира. Аргентина – Бразилия: кто кого? Франция – Италия: разве можно забыть, что французы единственные, кто всегда поддерживал Тибет? У юного монашка под буддистским одеянием – майка с именем Рональдо.

В медитативный мир монастыря вторгается футбольный саспенс. И мудрые настоятели идут навстречу пожеланиям трудящихся монахов: они разрешают им арендовать телевизор и посмотреть финал чемпионата прямо в монастыре.

А финал самого фильма размазан в соответствии с канонами расхожего буддизма. Если проблему можно решить, зачем волноваться? А если нельзя, тем более. В сущности это и есть принцип современного арт-кино, которое добровольно отказалось от каких бы то ни было драматических усилий в пользу успокоительных, ласкающих общих мест. Вы можете ненавидеть футбол и презирать восточные премудрости, но без раздражения смотреть "Кубок". А если начнете раздражаться, знайте, что вдобавок ко всем прочим недостаткам у вас скверный брюзгливый характер.

Текст: Андрей Плахов