Уродство по-американски

Некоторые преступления повторяются чаще, чем другие. Сексуальные домогательства и секс с несовершеннолетними принадлежат к их числу. Если человек в возрасте, да еще и богатый и облеченный властью, уличен в одном таком преступлении, то вполне вероятно, что это не уникальный прецедент. Поэтому, когда Энтони Рапп рассказал свою историю, разумно было заподозрить, что найдутся и другие обвинители Кевина Спейси. И они в самом деле нашлись, причем моментально. Плотину прорвало, и обвинения хлынули как из ведра.

Подобные ситуации нередко называются «травлей» и парадоксальным образом трактуются в пользу обвиняемого. Мол, если обвинители долгое время молчали, а теперь вдруг все вместе набросились на своего обидчика, то это либо сговор, либо попытка нажиться на разгорающемся скандале. «Где вы все были раньше?» – с подозрением спрашивают защитники знаменитости. Особенно если обвинители не предъявляют веских доказательств своей правоты.

Действительно, некорректно называть человека преступником, пока свидетельства и улики против него не рассмотрены в суде. Нельзя исключать, что некоторые обвинения Спейси (равно как и обвинения Вайнштейна и прочих) вымышлены, и важно учитывать, что в основном они голословны. Но также нужно знать, что нет ничего удивительного или загадочного в том, что пострадавшие молчат годами, а затем скопом начинают изливать душу, как только один из них обращается в полицию, в СМИ или к читателям социальных сетей.

Почему бунтари овеяны героическим ореолом? Потому что бунтовать трудно и решаются на бунт немногие. Люди по природе своей конформисты. Мы запрограммированы подстраиваться под окружающих и следовать заведенным правилам. Иначе мы бы не смогли жить в огромных поселениях, продуктивно сотрудничать, строить пирамиды и космические корабли. Конформизм многое нам дает, но он также часто нам мешает и приводит к печальным последствиям.

Есть известный и очень наглядный психологический эксперимент. Соберите в зале 100 человек – 99 подставных актеров и одного обычного испытуемого, который уверен, что все остальные – тоже рядовые люди. Покажите залу белый листок бумаги и спросите, какого он цвета. Если 99 актеров ответят, что листок черный, то испытуемый с большой вероятностью с ними согласится, хотя и будет ошарашен. Очень трудно пойти против такого количества людей, даже когда совершенно уверен в своей правоте.

Однако если хотя бы один актер «взбунтуется» и назовет листок белым, то испытуемый почти наверняка с облегчением скажет то же самое. Бунтовать со сподвижником, даже если это незнакомый человек, куда проще, чем бунтовать в одиночку. Двое против 98 – это несравнимо лучшее психологическое уравнение, чем один против 99. Хотя разница вроде бы невелика.

Поэтому если в обществе не принято выносить сор из избы, то люди годами и десятилетиями молчат о том, что с ними случилось. Пока кто-то один не разрывает круговую поруку и не становится «сподвижником» для всех, кто тоже пострадал от знаменитости. Что интересно, совершенно не обязательно, чтобы первый обвинитель говорил правду и действовал искренне. Вышеописанный психологический эксперимент показывает, что обманщик может вызывать людей на откровенность.

Что еще показывает этот эксперимент в приложении к скандалам Вайнштейна и Спейси? Что Голливуд живет по совсем другим правилам, нежели правила, которые он проповедует. Понятно, у людей есть личные причины скрывать, что они стали жертвами секс-преступлений. Но в первую очередь пострадавшими движут общественные нравы. И если сексуальные домогательства, изнасилования и секс с несовершеннолетними десятилетиями заметаются под ковер, то это значит, что таковы реальные, а не плакатные правила, по которым живет Голливуд и, шире, шоу-бизнес.

Яснее всего об этом свидетельствует то, что жертвы Вайнштейна, Спейси и других не молчали. Они не обращались в полицию и в СМИ, но они рассказывали о случившемся знакомым, а слухи по маленькому голливудскому мирку разлетаются мгновенно. Тем не менее никто ничего не предпринимал! А если предпринимали, то не для того, чтобы призвать знаменитость к ответу, а для того, чтобы не замазаться в их «подвигах». Или чтобы ловчее их скрыть.

Теперь мы знаем, например, что постоянно работавшие со Спейси люди старались не нанимать ему в помощники молодых парней и не оставлять актера наедине с мальчиками-подростками. Порой несколько минут вдвоем было достаточно, чтобы Спейси начал распускать руки. Так, Гарри Дрейфус, сын героя «Челюстей» Ричарда Дрейфуса, только что признался СМИ, что Спейси в 2008 году домогался его, в то время 18-летнего юношу, когда Гарри и Ричард зашли к звезде в гости и Дрейфус-старший вышел в туалет! Спейси в то время был художественным руководителем лондонского театра Old Vic, и Дрейфусы играли в спектакле, который Спейси ставил.

Также мы знаем, что в контракте Харви Вайнштейна с кинокомпанией The Weinstein Company специально оговаривались действия на случай секс-скандала. Облапал красотку и она грозит судом? Возместишь компании расходы на урегулирование ситуации и заплатишь существенный, но посильный штраф. И это все – никаких увольнений, никаких разрывов отношений и публичных порицаний. Циничная бизнес-транзакция, ничего личного и морального.

Теперь, когда об этом можно говорить публично, голливудцы разного ранга признаются, что скандалы Вайнштейна и Спейси их не удивили. Мол, все, кому нужно, и раньше знали, что это за субъекты. Очевидно, те, кто отвечал за приглашение и удержание Спейси в сериале «Карточный домик», тоже были в курсе. Как минимум до них должны были доходить слухи. Но нос никто не морщил. Сериал снимался, Спейси лапал тех членов группы, кто ему нравился (они уже рассказывают об этом журналистам), а инвесторы считали доходы. Так что нынешнее увольнение Спейси из шоу – это не праведный гнев, а реакция на шумиху в СМИ. Равно как Вайнштейна уволили из The Weinstein Company только потому, что скандал не удалось аккуратно замять.

Истинное отношение Голливуда и киномира к закону и изнасилованиям было нагляднее всего продемонстрировано, когда в 2009 году множество знаменитостей, включая Вайнштейна, подписали петицию в поддержку Романа Полански, арестованного в Швейцарии по давнишнему американскому делу. Напомним, что режиссер «Ребенка Розмари» был в 1977 году обвинен в том, что опоил наркотиками и изнасиловал (в том числе в «извращенной форме») 13-летнюю девушку. Он надеялся, что отделается условным сроком, и сбежал в Европу, когда узнал, что судья хочет, чтобы режиссер понес серьезное наказание. С тех пор Полански скрывается от правосудия.

Правда, «скрывается» – это сильно сказано. Режиссер открыто живет, снимает кино, получает профессиональные награды. Полански был номинирован на режиссерский «Оскар» за историческую драму «Тесс» вскоре после своего бегства, в 1980 году. Никакого бойкота, даже чисто символического, ему никто и никогда не объявлял. Когда же в 2009 году возникла угроза того, что Полански предстанет-таки перед судом, то очень известные люди не постеснялись во всеуслышание в своей петиции сравнить режиссера с творцами-диссидентами, которых преследуют тоталитарные страны. В сущности, Полански назвали героем, борцом за свободу.

Можно спорить о том, какого наказания сейчас заслуживает Полански за свое давнишнее преступление. Но нужно обладать особо аморальным взглядом на мир, чтобы не чувствовать гадливости при мысли о том, что режиссер совершил в 1977 году. И у многих кинознаменитостей взгляд именно такой. Это наглядно подтверждается тем, как они закрывают глаза на чужие преступления, и тем, что они порой творят сами. Впрочем, вряд ли тут стоит говорить об индивидуальной вине. Это закон шоу-бизнеса, который усваивается с первых шагов к славе: «Промолчи, когда тебя облапает знаменитость, и через двадцать лет ты сам сможешь лапать молоденьких ребят, в то время как они будут помалкивать и грезить».

Другое дело, что с годами затыкать свидетелям и потерпевшим рты становится сложнее. Западное общество на словах проповедует нетерпимость к секс-преступлениям, а социальные сети и многочисленные интернет-издания не дают «гасить» скандалы с помощью тесных отношений голливудцев с избранными СМИ («Вы не будете публиковать эти откровения, а мы вам по бартеру одно, другое и третье»). Если пострадавший решается рассказать свою историю и она привлекает внимание, то травля преступника, обоснованная или необоснованная, практически гарантирована.

Впрочем, шумиха как начинается, так и сходит на нет. Публика не отличается злопамятностью, и есть немало примеров того, как фигурантам громких скандалов удавалось вернуться в профессию, когда ажиотаж спадал. Скажем, певец Крис Браун остался в музыке, хотя избил всеобщую любимицу, поп-звезду Рианну, и он продолжает записывать хиты, а режиссер и актер Мел Гибсон после антисемитского скандала и прочих стычек с законом в прошлом году выпустил военную драму «По соображениям совести», которую номинировали на шесть «Оскаров». Казалось бы, публичный антисемитизм должен был навсегда сделать Гибсона парией, но нет – прошли годы, и с ним снова готовы работать известные люди. Если, конечно, ему есть что им предложить, и если они могут с его помощью заработать.

Так что посмотрим, что будет дальше с Вайнштейном и Спейси. Возможно, количество и тяжесть обвинений, а также перемена общественных нравов превратят их в вечных голливудских персон нон-грата. Но ставить на это деньги было бы недальновидно. У Голливуда есть к ним претензии, пока это выгодно с точки зрения пиара. Как только вернуть Спейси в кадр, а Вайнштейна – за кадр станет выгоднее, это случится. «Ничего личного, только бизнес». Это фабрика грез, а не фабрика морали!